"“Юнона” и “Авось”", "Тиль", "Звезда и смерть Хоакина Мурьеты"… "Собака на сене", "Старший брат", "Человек с бульвара Капуцинов"… Десятки ролей в театре и кино, песни, озвучивание (его голосом говорит Бельмондо)…
Николай Караченцов торопился жить. Он и свои воспоминания записывал торопливо, урывками, на бегу, будто предчувствуя, что может не успеть. Авария, почти месяц комы — и отчаянная попытка вернуться, вновь почувствовать себя Тилем, Резановым, Джонни…
Пришлось заново учиться всему — ходить, говорить, жить. В одиночку это невозможно. Людмила Поргина, жена Николая Караченцова и партнерша по сцене, сделала все, чтобы ее муж вернулся. Любовь придавала им силы, не позволяла опустить руки и отчаяться.
Рассказы Николая о закулисье "Ленкома" и суете съемочных площадок соседствуют с воспоминаниями Людмилы о месяцах тяжелейшей, мучительной реабилитации, первых успехах и тяжелых неудачах на пути к возвращению. Караченцов и Поргина впускают зрителя — и читателя — в свой мир, под грим, под маску, которую носит актер. Такого нельзя себе позволять на сцене — только в книге. Это лучший способ сказать: "Я еще здесь. Я не ушел!"
Я не ушел
Николай КараченцовЦена в интернет-магазине может отличаться от цены в магазинах сети. Оформление книги может отличаться от представленного на сайте.
"“Юнона” и “Авось”", "Тиль", "Звезда и смерть Хоакина Мурьеты"… "Собака на сене", "Старший брат", "Человек с бульвара Капуцинов"… Десятки ролей в театре и кино, песни, озвучивание (его голосом говорит Бельмондо)…
Николай Караченцов торопился жить. Он и свои воспоминания записывал торопливо, урывками, на бегу, будто предчувствуя, что может не успеть. Авария, почти месяц комы — и отчаянная попытка вернуться, вновь почувствовать себя Тилем, Резановым, Джонни…
Пришлось заново учиться всему — ходить, говорить, жить. В одиночку это невозможно. Людмила Поргина, жена Николая Караченцова и партнерша по сцене, сделала все, чтобы ее муж вернулся. Любовь придавала им силы, не позволяла опустить руки и отчаяться.
Рассказы Николая о закулисье "Ленкома" и суете съемочных площадок соседствуют с воспоминаниями Людмилы о месяцах тяжелейшей, мучительной реабилитации, первых успехах и тяжелых неудачах на пути к возвращению. Караченцов и Поргина впускают зрителя — и читателя — в свой мир, под грим, под маску, которую носит актер. Такого нельзя себе позволять на сцене — только в книге. Это лучший способ сказать: "Я еще здесь. Я не ушел!"
Сообщите пожалуйста нам и мы устраним её в ближайшее время.